Поиск по творчеству и критике
Cлово "ICH"
Входимость: 3. Размер: 68кб.
Входимость: 3. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 76кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 68кб.
Часть текста: что он делает, отрубил разбойнику голову, а потом над обезглавленным трупом произвёл колесование. Известие о казни, изображение её появились в заграничных газетах - и за границей все знали об этом, одна графиня Пиннеберг ничего об этом не слышала и продолжала наивно называть Пугачёва то своим родным братом, то другом детства и верным своим сообщником, борющимся с Императрицей Екатериной Алексеевной за неё. Пятнадцатого февраля графиня Пиннеберг, сопровождаемая Камыниным и Христинеком, с Доманским и Чарномским приехала в Пизу для переговоров с Орловым. Она сразу была восхищена, очарована, поражена тем вниманием, лаской, щедростью и красотою всего, что для неё было приготовлено Орловым. Жить по чужим домам и на чужой счёт она привыкла - она иначе и не жила никогда. У неё всегда были покровители - персиянин Гали, английский банкир Вантурс, князь Лимбургский, кто только не помогал ей, не дарил ей за ласки и любовь деньги и драгоценности. Были у неё времена богатые, бывали и бедные, почти голодные, когда приходилось бегать от кредиторов и когда при ней оставался только верный ей маленький Доманский. Но никогда не бывало так, как этою весною в Пизе. Графиня Пиннеберг приехала в Пизу под именем графини Силинской. Для неё Орловым была нанята прекрасная вилла. В саду цвели камелии и мимозы. Белые и красные цветы камелий резко выделялись на тёмной зелени,...
Входимость: 3. Размер: 34кб.
Часть текста: должны. Экiе люди! ни порядно умыться, ни хорошенько одеться намъ не даютъ. На самомъ разсвете, когда еще въ городе все спятъ, они къ намъ и приходятъ, и прiезжаютъ шайкою, какъ будто сговорившись; а чортъ знаетъ зачемъ? Никто ихъ желанiй перечесть не можетъ, a темъ меньше нелепыхъ прихотей. Ни мы ихъ просимъ, ни мы за ними посылаемъ, а они всегда здесь... Вотъ каково! бороды не успелъ выбрить, ни башмаковъ отъ вчерашней пыли вычистить... Не спорю, кому есть нужда, тотъ пусть себе и ходилъ бы; а то многiе душатъ насъ только для того, чтобъ после сказать: мы, дескать, у Хрисанфа были. Онъ былъ въ такомъ-то кафтане... онъ веселъ, или смутенъ... онъ съ темъ-то долго шептался... Вотъ эти-то несносны! а въ одномъ счете съ ними и те, по моему мненiю, которые намъ подтрушиваютъ, и которые, и стыдъ, и совесть забывъ, ласкаютъ, почитая даже до собакъ нашихъ... (Послушавъ у дверей къ спальне). Баринъ мой спитъ еще; да пусть отдыхаетъ; я отъ сердца здоровья ему желаю. Онъ честный человекъ; я его люблю за то и вечно служить ему хочу. Только съ ума сводитъ меня эта саранча, которая, не звана будучи, къ намъ налетаетъ и въ передней повседневно то обои мараетъ, то стулья и кресла ломаетъ, то зеркала, стекло и фарфоръ бьетъ, и, нанося нахальствомъ своимъ намъ скуку, насъ же часто бранятъ, когда не по ихъ прихотямъ делается. (Стучатся въ двери). Эй! чу! вотъ какой стукъ. Какое безстыдство! ломятся, какъ будто на кабакъ...
Входимость: 1. Размер: 76кб.
Часть текста: любит составлять системы, а кто любит составлять системы, непременно хочет подогнать под них was sich passt und nicht passt, und reimt und nicht reimt и потом самолюбие превращается у него в любовь к системе, отчего происходит упрямство, нетерпимость, преследования, – вещи, которых надо остерегаться, как учил мой учитель». Доктринеры были в ее глазах шарлатаны, а люди системы – всё равно что изобретатели управляемых воздушных шаров: в «баллоны» она не верила и ставила поэтому графа Сен-Жермена, Монгольфье и Калиостро на одну доску. Она относилась с недоверием даже к специалистам и профессионалам. То, что мы называем теперь «дипломатом с карьерой», было для нее синонимом совершенного глупца. Она всегда возмущалась против ученых педантов, «die perrückirte Häupter», как она их называла: «в большинстве случаев всё, что они делают и пишут, подбито ветром, пусто и темно», говорила она. Она не хотела смотреть на присланный ей бюст Вольтера, потому что «учитель» был изображен на нем в парике. В дипломатии, как и в политике, как и везде, она выше всего ставила способность действовать по вдохновению. Ей казалось, что даже для военного искусства не требуется ничего другого. Она находила вполне естественным, что Алексей Орлов, в первый раз в жизни ступивший ногой на корабль, в ту же минуту превратился в образцового моряка, стал командовать адмиралами, заслужившими себе чин и репутацию в...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: II взошел на престол за четыре года до описываемых событий, после смерти отца своего, Фридриха Вильгельма I, грозного «короля-фельдфебеля», прозванного так за реорганизацию армии. Новый тридцатидвухлетний монарх быстро завоевал уважение германских князей благодаря просвещенному уму, высокой культуре, энергии и политической проницательности. Понимая опасность, исходящую для его страны от России на севере и от Австрии на востоке, он упорно добивается сближения с Россией. Однако находящаяся под влянием канцлера Бестужева императрица Елизавета поначалу была настроена в антипрусском духе. Когда пришло время подыскивать невесту для великого князя Петра, все окружение царицы пришло в движение. Клан Бестужева добивался, чтобы императрица выбрала саксонскую принцессу Марианну, вторую дочь короля Польши, что позволило бы объединить Россию, Саксонию, Австрию, Англию, Голландию – одним словом, три четверти Европы против Пруссии и Франции. Противостоящий французский клан, которым издали руководил Фридрих Прусский, сделал все, чтобы этот план провалился. Конечно, Фридрих II мог предложить собственную свою сестру, принцессу Ульрику, – вполне достойную партию. Но он не пожелал приносить такую жертву. «Это было бы совершенно противоестественно, – напишет он впоследствии, – если бы прусскую принцессу королевской крови использовали для того, чтобы оттеснить какую-то саксонку». Зато молоденькая принцесса София Анхальт-Цербстская – вполне подходящая кандидатура. Не слишком на виду и не слишком бесцветная. Родители – без лишних претензий… И он бросил ее на чашу весов. Наставник великого князя немец Брюммер и придворный медик француз Лесток начали расхваливать императрице преимущества такого решения. Елизавета согласна, что София, ...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: Екатерина Алексеевна. Глава VI Глава VI ".. Ужели в мужском костюме и с маскою на лице, прикрывшись епанчою, искать любовных утех с графом Сергеем Васильевичем?.. Позор!.. И... Унижение!.." Всё её штеттинское воспитание, строгая школа отца, человека высоконравственного, солдата в жизни, человека долга, суровая выучка Фридриха, короля прусского, были против этого. Беседы о браке с Симоном Тодорским вставали в памяти и возмущались против такого простого решения вопроса. Лицо пылало, и вдруг вспомнились читанные в ораниенбаумском уединении французские романы, лёгкая игривость любви и те эхи, что, возмущаясь и восхищаясь, передавали её фрейлины о всех знакомых и даже о самой Императрице. И сердце билось и трепетало любовью к милому, настойчивому и смелому Салтыкову. Кругом - сотни глаз и ушей... Тысячи уст шептунов, сплетников и клеветников. Иностранные посланники через наёмных шпионов и лично следили, подглядывали и подслушивали всё, что делалось при дворе, чтобы донести своим правительствам, падким особенно на альковные тайны. Всё то, что могло как-то унизить русский двор, выискивалось, выслеживалось и покупалось за большие деньги. И уже кто-то видел Великую Княгиню в мужском платье, в плаще, ночью у крыльца салтыковского дома, и кто-то шептал, что доподлинно знает, что горничная Владиславова впускала графа в опочивальню Великой Княгини. Эти слухи, эти сплетни, эта клевета, от которой никак не отряхнёшься, доходили до Великого Князя, распаляли его ревность, и вдруг после стольких лет равнодушия к жене он воспылал к ней страстью и, прошедший школу любви у Воронцовой, уже не был холоден к прелестям взволнованной Екатерины Алексеевны. На радость...
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Часть текста: Глава 2. Прибытие в Россию. Свадьба Глава 2 Прибытие в Россию. Свадьба I Брюммер был старинный знакомый принцессы Иоанны-Елизаветы. Он был гувернером великого князя и, по всей вероятности, сопровождал своего воспитанника и в Эйтин. Письмо его было пространно и исполнено подробными указаниями. Принцессе следовало собраться возможно скорее, и свита ее, сокращенная до минимума, должна была состоять из одной статс-дамы, двух горничных, одного офицера, повара и двух или трех лакеев. В Риге ее будет ожидать приличная свита, которая и проводит ее до места пребывания двора. Ее мужу было строго воспрещено ее сопровождать. Ей надлежало хранить цель своего путешествия в глубокой тайне. На расспросы ей следовало отвечать, что она едет к императрице, чтобы поблагодарить ее за оказанные ей милости. Ей разрешалось, однако, открыться Фридриху II, которому все было известно. К письму был приложен чек на одного берлинского банкира, предназначенный на покрытие путевых расходов. Сумма была скромная: 10 000 р., но, по словам Брюммера, важно было не возбуждать подозрений присылкой более значительного куша. Переступив границу России, принцесса ни в чем нуждаться не будет. Само собой разумеется, что Брюммер посылал это приглашение, похожее на приказание, и властные инструкции от имени императрицы. Впрочем, он не...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: что покинулъ Петербургъ, что поехалъ въ Дюнабургъ съ целью получить посольское полномочiе, которое оказалось ничтожнымъ! Какое мною овладело безпокойство при виде внезапнаго измененiя всехъ обстоятельствъ до такой степени, что я не могъ более надеяться на возвращенiе въ Россiю въ качестве друга или, скорее, въ качестве политическаго друга Уилльямса {Англiя стала союзницей Пруссiи, король которой завладелъ Саксонiею; курфюрстомъ же Саксонскимъ былъ король польскiй Августъ III.}. Однако, возвращенiе въ Россiю было самымъ горячимъ желанiемъ, которое я когда-либо испытывалъ. Пришлось придумать способъ вернуться съ порученiемъ отъ короля польскаго, чтобы ходатайствовать за него и просить у Россiи помощи противъ прусскаго короля. Но сколько препятствiй нужно было побороть для того! Мое семейство не пользовалось милостью двора со времени возникновенiя острожскаго дела {После смерти Александра, последняго князя Острожскаго, умершаго безъ потомства въ 1678 г., часть княжества была утверждена королемъ Яномъ III за князьями Любомирскими, самъ же Острогъ -- за Вышневецкими, отъ которыхъ перешелъ къ князю Сангушко. Князья Чарторыйскiе захватили это наследство совершенно неправильно, и это дело тянулось во все время царствованiя Августа III.}. Этому нерасположенiю я противопоставилъ убедительное письмо Бестужева, который объяснялъ Брюлю, какую пользу я могъ принести саксонскимъ интересамъ. Но самъ Брюль долженъ былъ бороться съ ненавистью, которую питали ко мне его зять, графъ Мнишекъ, и приверженцы последняго {Графъ Мнишекъ принадлежалъ къ партiи Потоцкихъ, которые были противниками князей Чарторижсихъ.}. Брюль боялся возбуждать ихъ негодованiе, такъ какъ только-что привлекъ ихъ на свою сторону. Кроме того, король не могъ иначе назначить министра отъ Польши, какъ созвавъ сенатъ въ общее собранiе, но созывать таковое...