Екатерина II - Мусину-Пушкину В. П., 28 августа 1789 г.

57.

“В С. П. бурге. Августа 28 1789 года”.

(В рескрипте от 26 августа, гр. Мусину-Пушкину “предписано поспешать простертием действий его до Гельзингфорса”. Арх. Гос. Сов. I,1, 736.)

Граф Валентин Платонович. От вице-адмирала Принца Нассау-Зиген извещены Мы, что бывший при нем французский морской офицер кавалер Девараж (О последствиях морского поражения шведов при Свенскзунде, 13 авг. 1789 г., Екатерина II выразилась: “le roi de Suede s'est enfuit comme un chien qu'on chasse de la cuisine, les oreilles pendantes et la queue entre les jambes”, чем верно передала сущность донесения гр. Мусина-Пушкина (Собр. реляций, II, 64—71), во всяком случае несравненно вернее, чем это изображено г. Брикнером (стр. 206—209), по которому шведы не бежали, а лишь “поспешно удалялись” и “быстро отступали”, причем он более чем смело утверждает: “весьма чувствительною потерею для русских была смерть кавалера де-Ваража”. Кто же этот кавалер де-Вараж? Французский морской офицер, служащий при русской армии иностранец—по определению императрицы; находившийся в должности дежурного при вице-адмирале принце Нассау-Зигене — по официальным донесениям! Это даже не “дежурный галерного флота”, как его титулует г. Брикнер. В донесениях де-Вараж упомянут всего два раза, считая в том числе и известие о его смерти (Собр. реляций, II, 60 и 69). Почему же “для русских потеря его должна быть “чувствительною”, да еще и “весьма?” Вся эта чувствительность выразилась в следующей записи Храповицкого: “Веража убили наши башкирцы; сам виноват: скакал, вылупя глаза, на чухонской лошади, в синем сюртуке и не знал ни слова по русски” (стр. 305). Ссылаться на Castera, II, 358 (Paris, 1797), как делает г. Брикнер, значит ослаблять свои доводы, а не подкреплять их. В. – прим. В. Б.), во время преследования бежавшего из границ Наших Короля Шведского с войском его, убит Башкирцами и хотя присланный от помянутого вице-адмирала камер-юнкер и гвардии капитан Бибиков объявляет, что тот кавалер имея на себе синий суртук от Башкирцев был принят за Шведа, тем более что они крест с него снятый принесли как знак, что удалося им убить неприятельского офицера; Мы однако ж находим нужным, чтоб вы приказали надлежащим образом о сем происшествии исследовать, и рассмотреть не корысть ли и своевольство Башкирцов были тому причиною; и есть ли сие последнее окажется, в таком случае с виновными поступить по всей строгости законов. Между тем из предосторожности против подобных происшествий, надобно советовать служащим при армии Нашей иностранцам, во время войны, носить мундиры и сюртуки службы Нашей. Пребываем всегда вам благосклонны “Екатерина”.