Екатерина II - Циммерману И. Г., 26 января 1791 г.

XXX.

26 января 1791 г.

Г. Циммерманн. Я получила ваше письмо от 8 января нов. ст., которое мне было приятно прочесть по тем чувствам, кои вы высказываете в нем. Если события, совершившиеся в восемнадцатом веке, покрыли Россию славой, если завистники мои нередко были поражены ими, как вы говорите, то причину этого следует искать не в чем ином, как в интригах и происках самих врагов этой империи, которые, желая причинить ей большие бедствия, поставили ее в необходимость развить те средства, существование которых никто в ней не подозревал, ибо люди, наиболее заинтересованные в этом деле, все-таки плохо знают Россию, а еще менее те средства, которыми она располагает. Все войны, в которые мы были вовлечены, имели результатом, что наши войска привыкли переносить все трудности военного времени, и они подвинули нас настолько вперед, что после семилетней войны я имела честь возвратить королю прусскому его королевство и часть Померании; после первой войны с Турцией, я возвратила Блистательной Порте три провинции, вдвое более обширные, нежели королевство Прусское, и несравненно лучшие по качеству почвы и с лучшим местоположением, не считая Таврической губернии и островов Архипелага; не смотря на это, в то время о нас говорили то же, что говорят и теперь, будто у нас нет денег, войска и никаких средств для его продовольствия. В то время газетчикам платили точно также, как платят им теперь, с тем, чтобы они разглашали бессмысленные проекты, яко бы составляемые Россией, которая будто бы волнует все государства своими интригами, подкупами пли своею властью. В этом случае они противоречат сами себе, ибо у кого нет ни денег, ни власти, тот не может пускать в ход ни то, ни другое; интрига— средство слабых, клевета—орудие злых, ни то, ни другое не приличествует великой империи и несовместно с искренностью, честностью и благородством души, которая должна быть уделом лиц,  правящих судьбою людей, а между тем все это позволяют себе говорить о нас. Богу известно, что не я интригую и что я не преследую низких и злостных целей. Но точно также никакая власть в мире не заставит меня сделать то, что будет несовместно с интересами моей империи и с достоинством моей короны, которую я ношу; впрочем, да будет воля Господня. Вражда к России доходит у некоторых лиц до того, что она затрагивает даже частных лиц. Слушая их речи и читая все то, что они пишут, можно подумать, что у нас ни по какой отрасли и даже в военном деле нет людей способных. Однако, казалось бы, что наши генералы могут иметь некоторые права на их уважение, так как они принимали участие в стольких войнах, выигрывали столько битв, брали столько городов, побеждали столько различных войск в Европе и в Азии и завоевывали столько земель, что иногда целые поколения видели и совершали менее, нежели у нас делал один человек. По крайней мере, за ними следовало бы признать по справедливости некоторую опытность и известную долю ума, необходимого для того, чтобы побеждать врагов. Выть может, иные полагают, что у нас нет денег потому, что когда мы берем их из наших сундуков, то это делается без тех формальностей, которые придают вес всякому делу. Справедливо также, что сундуки с деньгами хранятся не в тех погребах, которые находятся под моими покоями, и что так как эти погреба, кажется, пусты, то люди и говорят, что в них ничего не хранится, и в этом отношении они совершенно правы; но до сих пор, благодаря Бога, когда нужны были деньги, то мы выдавали их. Новых налогов не было произведено, а между тем наши войска всегда находятся на военном положении и не знают иного. Впрочем, я очень миролюбива и желаю жить в мире со всеми моими соседями; я не имею намерения начинать войны ни с кем из них, но за то, мне кажется, я доказала, что умею защищаться, когда меня нападают. Мне кажется, что нет хуже, как иметь дело с неблагодарными; правое дело есть вернейшая ступень к славе, и как ни старайся, никак не удастся замаскировать от современников, а тем более от потомства, несправедливый поступок, а тем более высокомерие. Если на меня нападут, я буду воевать одна или с моими союзниками. Будьте уверены, что я буду полагаться лишь на помощь Божью, на правоту моего дела и на ревностное усердие моих подданных, за которых я отвечаю и которые наверно никогда не отступят иначе, как по моему повелению, которое всегда будет согласоваться с интересами и с достоинством моей империи. Наконец, надобно надеяться, как вы говорите, на то, что все эти коварные происки политики и шум боев сменятся, наконец, спокойствием. Никто не нуждается в нем в такой степени, как несчастные турки, которые доведены до крайности и которых хотят держать в неизвестности как можно долее; если война продлится, то они наверно разорятся дотла; напрасно было бы заблуждаться на их счет, ибо тот, кто не находит помощи в самом себе, не сумеет найти ее и в других; никакие сокровища в мире не в состоянии воскресить мертвого. Но довольно рассуждать. Благодарю вас за пожелания к новому году, желаю вам также провести его счастливо. Вашему другу, которым вы интересуетесь, будет продолжен отпуск. Прощайте, будьте здоровы (Без подписи).