Потемкин Г. А. - Екатерине II, 5 мая 1788 г.

854. Г. А. Потемкин -- Екатерине II

Цесарцы, заняв Яссы, не оставили их, но держат тамо деташемент из пяти тысяч, чрез что Хотин, не имея продовольствия, поставлен в нужное состояние. Взяли они и Шабац на Савве. Матушка Всемилостивейшая Государыня, все сие доказывает, что союзники начали действовать серьезно, а движения их в Молдавии принуждают нас переменить план и поддерживать их успехи, для чего армии Украинской теперь действовать надлежит между Днестра и Прута. Таким положением корпус Цесарский зависеть будет от Г[рафа] Петра Але[ксандровича], и Бендерский неприятель конечно прижмется к крепости. Союзники просят об общем тамо действии; нельзя их оставить без удовольствия, иначе они остановят начатые успехи: уже объявили, что будут принуждены и Буковину оставить. За чистосердечие тем же платить надлежит; мы, по велению согласить действия, решились на сей план ради предстоящих выгод. От меня Принц Линь требовал отзыву письменного; я ему дал, как и письмо ответное мое Графу, от которого сей час получил, где он меня благодарит за решительность; и с сего копию прилагаю здесь¹.

Полки мои подходят к Бугу ближние, дальние же -- в дороге; но которые в Кременчуге переправляются, тем скоро быть нельзя по трудности переправы. Суда неприятельские у берегов Крымских и у Березани начали показываться: сии мне больше всего наскучат, а на сухом пути я рад их найтить. Текеллию выступить приказал².

Теперь дела много; не до того, чтобы заниматься о злодействах, на меня устремленных³, а скажу только, что, Матушка Государыня, полагаю всю и во всем пространстве надежду на Вас и из-за сей презираю злостью. Принц Линь как ветряная мельница: я у него иногда Ферсит, а иногда Ахиллес⁴. Теперь превозносит меня до небес, а навалился на капуцина здешнего.

Прилагаю чертежи лодки канонерской большой и малой. Я приказал сделать рисунок первой со всем вооружением: они несравненно лутче галер.

Касательно обращения ямщиков и мещан в казаки, нужно мне знать, сколько их, где, дабы по сему расписать станицы. Впротчем тут только будет прислать с Дону старосту к приобучению их изворотам казацким и построению седел, что и буду ожидать.

О хорунгах, Матушка, Белорусских указ был дан мне и команда над ними; у меня все заготовлено для начатия; теперь же повелено Пассеку их формировать⁵. Я боюсь, чтобы не вышло вздору; и как ему это дело производить. Ежели изволите приказать от меня сему зависеть, то я преподам образ. Я сего прошу для пользы Ваших дел. По смерть

вернейший и благодарнейший

подданный

P. S. Я сделал девятьсот верст на дрожках. Поехал больной, воротился здоров. Матушка Государыня, цалую ручки Ваши.

Примечания

Местонахождение подлинника неизвестно.

Публикация -- PC, 1873, ноябрь. С. 727--728.

¹ Австрийцы, вступив в войну, свои главные усилия направили на Белград и соседние крепости. Корпус принца Кобурга действовал в Молдавии, занял Яссы, захватив господаря А. Ипсиланти. Де Линь добивался от Потемкина изменения плана операций с тем, чтобы войска Румянцева продвинулись в Молдавию и вступили во взаимодействие с Кобургом. Потемкин послал Румянцеву соответствующее письмо (от 1. V. 1788 г. РГАДА. Ф. 11. Д. 267. Л. 65), на которое граф ответил 3. V.: "Я очень рад, что Вы меня, батюшка Князь, разрешили в деле, в котором бы я сам собою никак решиться не мог; как оно ни нужно, ни полезно казалось..." Румянцев сожалел о невозможности свидеться с Потемкиным из-за своей болезни, желал ему успехов и обещал уведомить о своей переправе через Днестр, ожидая от него сведений о его переправе через Буг (СБВИМ.

² Текеллию выступить приказал. -- В донесении от 10. V Потемкин уточнил задачу, поставленную им Кубанскому корпусу генерала Текелли: перейти Кубань и сделать поиск на Суджук--Кале (СБВИМ. Вып. VI. С. 283).

³ Верные люди извещали Потемкина о происках его "злодеев". Гарновский в своих донесениях Попову называет их "партией" и "социететом" (т. е. общественностью). Он же писал о недовольстве наследника престола тем, что его не отпускают на войну. В Совете против Потемкина выступали граф А. Р. Воронцов и П. В. Завадовский. На стороне Светлейшего были граф В. П. Мусин--Пушкин и граф А. А. Безбородко. Последний колебался в ту или другую сторону. Даже престарелый Румянцев порой давал оружие в руки противников Светлейшего. Так, он переслал Завадовскому копию "отчаянного письма" Потемкина, написанного после получения им известия о гибели Черноморского флота. (см. примеч. к письму No 793). Завадовский поделился новостью с Мамоновым. Тот пересказал все императрице. Затем фаворит вызвал Гарновского и сказал ему: "Напрасно Князь пишет чувствительность свою изображающие письма к таким людям, которые не только цены великости духа его не знают, но и злодействуют Его Светлости... Любя Его Светлость, как родного отца и благодетеля моего, желал бы я, с одной стороны, предостеречь его удержаться от такой вредной для него переписки, служащей забавою злодеям его; с другой же стороны, не хотелось бы мне при теперешнем дел положении ссорить Его Светлость с Графом (т. е. с Румянцевым. -- В. Л.), а тем менее огорчать и тревожить Князя". Мамонов советовал Гарновскому снестись с Поповым и сообщить ему все сказанное, поклявшись всеми силами защищать Потемкина перед государыней (PC, 1876. Т. XV. С. 476--478). Из писем Екатерины Потемкину видно, что ее доверие к нему непоколебимо.

⁴ Австрийцы стремились к тому, чтобы русские войска активными действиями отвлекли на себя часть сухопутных сил Порты. Де Линь постоянно напоминал Потемкину об интересах союзников. Главнокомандующий твердо придерживался собственных планов, не позволяя превратить русскую армию во вспомогательное войско австрийцев (как это случалось во время Семилетней войны). Поэтому в письмах к императору Де Линь то упрекал Потемкина в нерешительности, то хвалил его мужество и распорядительность. Невольно приходили на память персонажи гомеровской "Иллиады" -- трусливый Ферсит (Терсит) и первый храбрец среди греков, осаждавших Трою, Ахиллес (Ахилл).

⁵ (конные команды) предполагалось сформировать из белорусской шляхты. Потемкин разработал план их формирования еще до войны. Очевидно, в связи с его загруженностью множеством дел императрица поручила формирование хорунг генерал-губернатору белорусских губерний П. Б. Пассеку.