Екатерина II Великая: Потемкин Г. А. - Екатерине II, 5 июля 1789 г.

Матушка Всемилостивейшая Государыня, всего нужней Ваш покой; а как он мне всего дороже, то я Вам всегда говорил не гоняться, намекал я Вам и о склонности к Щербатовой¹, но Вы мне об ней другое сказали. Откроется со временем, как эта интрига шла.

Я у Вас в милости, так что ни по каким обстоятельствам вреда себе не ожидаю, но пакостники мои неусыпны в злодействе; конечно будут покушаться². Матушка родная, избавьте меня от досад: опричь спокойствия, нужно мне иметь свободную голову.

Я справедлив, отнюдь Графа Безбородку не почитаю себе недоброхотом, но напротив; а есть много других³.

Граф Петр Александрович не едет из Молдавии, не пойму я этой загадки. Простите, матушка родная, я не [те]рпеливо ожидаю известий с севера. Во всю жизнь

Князь Потемкин Таврический

Примечания

Автограф. РГАДА. Ф. 5. Д. 85. Ч. 2. Л. 7--7об.

Публикация -- РА, 1865. Стб. 1518--1519.

Ответ на неизвестное письмо Екатерины от 20. VI (см. примеч. 1 к письму No 965 и примеч. к письму No 969), посланное через Н. И. Салтыкова. Известно письмо Потемкина Н. И. Салтыкову от 5. VII. 1789 г. из Ольвиополя. "Милостивый Государь мой Николай Иванович! -- говорилось в письме. -- Вложенное здесь письмо прощу поднести Государыне.

Бог один видит, сколь заботы мои неописанные. Украинская Армия разсыпана по всему свету, все должно собирать. Запасу хлебного не было поблизости, жили со дня на день. Рекруты не дошли до полков и нескоро дойдут. Ремонты тоже. Голова, право, в круг идет. Постарайтесь о наборе рекрут прежде сентября, а то никогда к поре не поспеют..." (Автограф. -- РГБ ОР. Ф. 178. Кар. 5. Ед./хр. 25. Л. 1).

¹ Матушка Всемилостивейшая Государыня, всего нужней Ваш покой; а как он мне всего дороже, то я Вам всегда говорил не гоняться; намекал я Вам и о склонности к Щербатовой... -- Очевидно, не разысканное письмо Екатерины было написано в крайнем раздражении и наполнено упреками по адресу Мамонова. 20. VI Екатерина сама заводит с Храповицким разговор о "здешней истории" и сознается, что "Мне Князь зимой еще говорил: "Матушка, плюнь на него" и намекал, но я виновата, я сама его (т. е. Мамонова. -- В. Л.) " (см. письмо No 975 примеч. 2).

² Я у Вас в милости, так что ни по каким обстоятельствам вреда себе не ожидаю, но пакостники мои неусыпны в злодействе; конечно будут покушаться. -- Намек на тайные узы, связывающие Потемкина с императрицей. Его недруги не догадываются об этом и используют падение Мамонова для нападок. См. ответ Екатерины: письмо 975 и примеч. 4 к нему.

³ Я справедлив, отнюдь Графа Безбородку не почитаю себе недоброхотом, но напротив; а есть много других. -- Ответ на слова Екатерины из неразысканного письма. Безбородко и Мамонов находились в очень натянутых отношениях. В письме в Лондон графу С. Р. Воронцову Безбородко так отозвался о происшедшей перемене: "Она, конечно, была нечаянна, ибо Мамонов всем столько уже утвердившимся казался, что, исключая Князя Потемкина, все предместники его не имели подобной ему власти и силы, кои употреблял он на зло, а не на добро людям. Ланской, конечно, не хорошего был карактера, но в сравнении сего был сущий ангел..." Безбородко жалуется на причиненные ему досады Мамоновым, обвиняет его друга Рибопьера в том, что тот "продавал и его, и нас (т. е. самого Безбородко. -- Пруссакам и что Келлер чрез него действовал на изгнание нас из министерства. Расшифрованные депеши Прусские служили нам самым лучшим аттестатом, что нас купить нельзя; они тем наполнены были, что и мы одних мыслей с Государынею..." (Письмо от 5. VII. 1789. -- АКВ. "Я не сумневаюсь нимало в усердии и преданности Графа Александра Андреевича, -- писал он 21. VI. 1789 г. на юг Попову, -- но иногда и нередко нужны нам у двора и такие люди, которые не только потакать, но, имея бодрый дух, и противуречить к пользе дел умели" (PC, 1876. Т. XVI. С. 402). Переписка Потемкина с Безбородко свидетельствует о том, что до самой смерти князя ими поддерживался откровенный обмен мнениями по самым насущным делам войны и мира. Их взгляды на способы борьбы против мощной антирусской коалиции в самых принципиальных вопросах совпадали.