Приглашаем посетить сайт
Григорьев С.Т. (grigoryev-s-t.lit-info.ru)

Потемкин Г. А. - Екатерине II, 26 сентября 1791 г.

1157. Г. А. Потемкин -- Екатерине II 

26 сентября 1791 г. Яссы

Матушка Всемилостивейшая Государыня! Измученный жестокими моими страданиями не могу я сам писать. Попов донесет Вашему Величеству о моем состоянии, я же до последнего издыхания

Ваш благодарнейший и вернейший подданный

Матушка моя родная.

Примечания

Автограф. РГАДА.

Публикуется впервые.

На письме дата читается, как "26 сентября", но, судя по ответу Екатерины (см. письмо No 1161) и письму Попова императрице от 25. IX, оно написано в этот день.

1 Попов донесет Вашему Величеству о моем состоянии... -- В письме от 25. IX Попов сообщал: "От 21--го сентября до нынешнего дня Князь Григорий Александрович подвержен был безпрестанным и жестоким страданиям. Все признаки открывали тяжкую и мучительную болезнь. Горестные его стенания сокрушали всех окружающих его. Когда только боли унимались, то Его Светлость начинал говорить о безнадежности своей жизни и со всеми прощался, не внемля никаким нашим вопреки сего уверениям..." (после принятия лекарств 22 и 23 ему стало лучше) "... Севодни в полдень Его Светлость уснул часа четыре и, проснувшись в поту, почувствовал облегчение. Все наличные тут доктора (Тиман, Массо и Санковский. -- " (Автограф. --РГВИА. Ф. 52. Оп. 2. Д. 94. Л. 8--8об.). К письму приложен составленный докторами журнал болезни.

Описание этих дней оставил митрополит Руисский грузин Иона, приехавший в ставку Потемкина. "Преосвященный Амвросий и я повестили его и слезно умоляли беречь себя, принимать лекарства и воздерживаться от вредной пищи. "Едва ли я выздоровею, -- отвечал на это Князь, -- сколько уже времяни, а облегчения нет, как нет. Но да будет воля Божия! Только вы молитесь о душе моей и помните меня. Ты, духовник мой, -- продолжал он, обращаясь к Амвросию, -- и ведаешь, что я никому не желал зла. Осчастливить человека было целию моих желаний". Зарыдали мы от этой предсмертной речи доблестного мужа. Вышедши, мы нашли в гостиной генерал--доктора француза (Массо. -- от которого узнали, что положение Князя безнадежно, что никаких лекарств он не принимает, а болезнь уже в таком развитии, что обыкновенное врачество едва ли поможет. Глубокое отчаяние овладело нами, но нечего было делать". (Пер. с груз. -- Т. 3. С. 559).