Потемкин Г. А. - Екатерине II, 19 июня 1788 г.

867. Г. А. Потемкин -- Екатерине II

Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня! Поздравляю с победой знаменитой¹. Капитан-паша, хотевши нас проглотить, пришед с страшными силами, ушел с трудом. Бог видимо помогает. Мы лодками разбили в щепы их флот и истребили лутчее, а осталась дрянь, с которою он уходит в Варну. Матушка, будьте щедры к Нассау, сколько его трудов и усердия, и к Алексиану, который его сотрудником. А пират наш не совоин². Воздайте всем трудившимся. Я по Кинбурнскому делу имел столь великую доверенность, что Вы мне вверили несколько егорьевских крестов, из которых я не зделал злоупотребления. Ежели я буду столько же счастлив и теперь, то пришлите, матушка, 16 крестов, в том числе 4 третьего класса. Ежели дожидаться подробной реляции, то сие протянется. А скорее наградим, то впоследствии произведем еще больше пользы.

Принцу Нассау за первое дело я просил о втором классе, но за сие нужно щедро его наградить имением и тем привязать навсегда. Сколько он зделал и сколько подвергался смерти. Тоже и Алексиано. Как я счастлив, что сие припало к празднику, от которого мое все истекло благополучие. Я от радости вне себя, и мочи нет -- много хлопот: все должно понуждать. Сейчас еду к передовому корпусу. О, естли бы Бог даровал повергнуть стопам Вашим Очаков³. Матушка родная, я по смерть

вернейший и благодарнейший

подданный

P. S. Вот, матушка, сколько было заботы, чтобы в два месяца построить то, чем теперь бьем неприятеля. Не сказывая никому, но флот Архипелажский теперь остановить совсем можно, а вместо того прислать в самой скорости тысячи две хороших матрозов, еще и штурманов с прочими нужными чинами, также и офицеров⁴. Бог поможет -- мы и отсюда управимся, а то в Архипелаге, ежели они не выдут, да теперь и не с чем, то флот тамо будет понапрасну. Прикажите на переменных обывательских подводах прислать.

Примечания

Автограф. РГВИА. Ф. ВУА. Д. 2388. Л. 13--14.

Публикация -- PC, 1876, июль. С. 474--475.

¹ Поздравляю с победой знаменитой. воспользовавшись тем, что крупные турецкие корабли часто садились на мель, решительными атаками уничтожила два линейных корабля противника, в том числе капитан--пашинский. Турецкий адмирал спасся на лодке. Снова отличились верные запорожцы, но их предводитель Сидор Белой был смертельно ранен. Отступая, турецкие корабли пытались выйти в море и попали под огонь батареи, скрытно устроенной Суворовым на оконечности Кинбурнской косы. Всю ночь длился обстрел пришедших в замешательство турок: были потоплены бомбардирский корабль, два фрегата, две шебеки, галера и транспортное судно. Утром подоспевшая по требованию Суворова гребная флотилия довершила разгром: пять кораблей были сожжены, один (54--пушечный) достался целым в руки победителей. Всего за 17 и 18. VI турецкий флот потерял 15 судов, 5,5 тысяч человек и более 570 орудий.

² А пират наш не совоин. -- Первые публикаторы письма на смогли прочесть этой фразы. В ней говорится о Джонсе, который накануне и во время сражений 17 и 18. VI проявил нерешительность. Парусная эскадра Джонса практически не участвовала в сражениях, хотя и потеряла 17. VI легкий фрегат "Александр". Джонс опасался за свой флагманский корабль "Св. Владимир" -- единственный линейный корабль Лиманской эскадры. Утром 18. VI, потребовав от Нассау значительных сил для прикрытия своих кораблей, Джонс фактически выступил против атаки противника, приведенного в замешательство батареей Суворова. Нассау, поддержанный Алексиано, оставил Джонсу прикрытие и успешно атаковал противника. В своих письмах жене, посылаемых по горячим следам событий, Нассау отдал должное мужеству русских солдат, матросов и офицеров. "Все вели себя, как герои, -- писал он 8. VI. -- Никого нет в мире храбрее русских" (ВИЛ, 1894, январь. С. 181). Сообщая о победах 17 и 18. VI, принц подчеркнул, что у капитана--паши было втрое больше сил, чем у него, и что победа одержана гребной флотилией. "Я действовал постоянно наперекор мнению командующего парусного флота, который ничего не сделал. Поль Джонс доказал нам, что не одно и то же -- командовать одним корсаром и целой эскадрой. Однако, его преувеличенная репутация затмила бы меня, если бы я не победил", -- заканчивает Нассау, забывая сказать о заслугах Алексиано (ВИЛ, 1894, январь. С. 182). Потемкин, имевший надежные сведения о ходе сражений 17 и 18. VI, сделал соответствующие выводы (см. письмо No 898).

³ -- Разгром части турецкого флота под стенами Очакова должен был, по общему мнению, заставить гарнизон крепости сдаться. "Сам Очаков, в глазах которого все то происходило, и лишен будучи всякой помочи, Вам скоро отворит ворота", -- писал Потемкину Румянцев (СБВИМ. Вып. IV. С. 331). Суворов -- очевидец и участник сражений на Лимане -- восторженно поздравлял главнокомандующего с победами: "Прежде Очаков не наш, разбит флот... знает одного Вас, падет пред Ваши ноги" (СП. С. 159). "Мой друг сердешный, -- отвечал ему Потемкин, -- любезный друг! Лодки бьют корабли и пушки заграждают течение рек. Христос посреди нас! Боже дай мне тебя найтить в Очакове. Попытайся с ними переговорить, обещай моим именем цельность имения, и жен, и детей... Прости, друг сердешный, я без ума от радости. Всем благодарность и солдатам скажите" (Письмо Суворову от 19 июня 1788 г. -- PC,

Все эти прогнозы не оправдались. Очаковский гарнизон мужественно выдержал 5--месячную осаду.

⁴ Не сказывая никому, но флот Архипелажский теперь остановить совсем можно, а вместо того прислать в самой скорости тысячи две хороших матрозов, еще и штурманов с -- В критический момент, буквально накануне нападения Густава III Потемкин добился на юге таких ошеломляющих успехов, что необходимость в Архипелажской экспедиции Балтийского флота отпала. Адмирал Грейг и его помощники могли использовать все силы против нового врага, угрожавшего столице Империи.