Екатерина II - Потемкину Г. А., 20 декабря 1789 г.

1023. Екатерина II -- Г. А. Потемкину

Друг мой сердечный Князь Григорий Александрович. Письмы твои от 5 декабря я сегодня получила и спешу на оные ответствовать с едущим к тебе курьером. Ты дивишься моему совету, чтоб ты не заспесивел -- вот каково писать за тысячи верст. Естьли б я с тобою говорила в ту минуту на словах, то б ты, поцаловав руку у меня, разстался бы со мною со слезами радости. Как мне тебе не сказать -- не заспесивься, видя тебя покрытым успехами, коими тебя Бог благословил? Mon ame, remplie de joye, n'a fait rien autre chose que de Vous avertir un instant, qu'elle souhaitait que Vous evities la seule chose qui pouvoit nuire a toute la grandeur de la Votre, lises у mon amitie vraiment maternelle pour Vous, et puis c'est tout; qui a mieux merite cette couronne de Lauriers que je Vous envoye aujourd'hui que Vous? La voila; puissies-Vous la porter cent ans. De mitre Episcopate assurement Vous n'en aures jamais de moi; et un couvent ne sauroit etre habite par celui dont de nom retentit dans l'Asie et dans l'Europe, il est trop petit pour lui {Исполненная радостию душа моя хочет только одного -- выразить желание, чтобы вы избегнули единственной вещи, которая могла бы повредить величию вашей души. Узнайте в этом только одно материнское к вам чувство. Кто лучше вас заслужил сегодня посылаемый вам лавровый венец? Примите его и носите, если возможно, сто лет. Епископской митры вы, разумеется, никогда от меня не получите, и монастырь никогда не будет жилищем человека, которого имя раздается в Азии и Европе -- это слишком мало для него (фр.).}.

По твоим цареградским известиям видно, что тамо унынья великие. Булгакова они заподлинно выпустили, и он, как ты уже о том ведаешь, я чаю, из Вены, приехал 3 дек[абря] в Триест. Я писала, кой час сведала о сем, к нему, чтоб ехал к тебе, а в Вену, чтоб укротили ему карантин. Странно, что поныне неизвестно, кто визирем? О Польше я писала к тебе чрез Попова и жду твои ответные письмы о сем. О Кубанских и Кавказских войсках также чрез него к тебе писано. Дай Бог, чтоб на мир враги наши податливы были, но естьли мири не будет, то, конечно, стараться должно о будущей кампании. Что из Швеции польский министр пишет, будто здесь революция вскоре будет, сия весть и к нам пришла из Финляндии, где Король Шведский оную основал на том, будто для того и боясь оной, я сюда велела идти шести баталионам гвардии зимовать, из чего он заключил, что сие страха ради революции, и сказал, что шести полкам велено уже для того идти к Петербургу. Однако, слава Богу, мы здесь в добром здоровье.

Дамы венские умнее выдумывают поясы и перстни, нежели наши барыни. Благодарствую за присланный перстень Княгини Эстергази, je fais de bon coeur chorus avec elle. Adieu, mon cher Ami, portes Vous bien {от души повторяю вместе с ней. Прощайте, мой дорогой друг, будьте здоровы (фр.).}.

Декабря 20, 1789 г.

Князь Василий Вас[ильевич] Долгорукой довез ко мне твое письмо от 27 ноября.

Примечания

Автограф. РГАДА. Ф. 5. Д. 85. Ч. 2. Л. 273--274об.

Публикация -- PC, 1876, ноябрь. С. 403--404.

¹ О приезде B. C. Попова (награжденного орденом Св. Анны и денежным подарком) Потемкин уведомил в письме от 26. XII. 1789 (No 1026). Императрица послала с Поповым составленную Безбородко Записку (в виде вопросов к Потемкину, по которым он должен был высказать свое мнение). В Записке намечались различные варианты мира с Портой и варианты предложений Польше (вплоть до присоединения к ней Молдавии, Валахии и Бессарабии), которые могли бы оторвать ее от сближения с Пруссией. Потемкин высказался против подобных комбинаций, настаивая на своем плане (см. примеч. 5 к письму No 1013). Кубанский и Кавказский корпуса после отзыва Салтыкова снова подчинялись Потемкину.