Екатерина II - Потемкину Г. А., 10 января 1775 г.

287. Екатерина II -- Г. А. Потемкину 

Письмы от 7 генваря -- оне ответные на те, кои отправлены в Новый Год¹. В них пишут, что когда ответ мой получат на их письмы от 2 числа, тогда надеются все кончить в три дни². А ты моя сударушка безпримерная.

Примечания

Автограф. РГАДА. Ф. 1. Оп. 1/1. Д. 54. Л. 99.

Публикация -- ВИ, 1989, No 8. С. 123.

¹ Письмы от 7 генваря -- оне ответные на те, кои отправлены в Новый Год. -- 25. XII. 1774 г. генерал--прокурор князь А. А. Вяземский и П. С. Потемкин прибыли в Москву из Петербурга с последними указаниями императрицы относительно суда над Пугачевым и его сообщниками. 30. ХII в тронном зале Большого Кремлевского дворца начались заседания суда. Был зачитан Манифест Екатерины II от 19. XII. 1774 г. На другой день был доставлен в суд главный обвиняемый. Вяземский постоянно уведомлял императрицу о ходе судебных заседаний, о разгоревшейся острой полемике относительно меры наказания главным бунтовщикам. В письмах Вяземскому и Волконскому Екатерина настаивала на умеренности, "как в числе, так и в казни преступников. Противное человеколюбию моему прискорбно будет. Не должно быть лихим для того, что с варварами дело имеешь", -- писала она Волконскому 1. I. 1775 г. (Крест. война. Т. 3. С. 420). На докладе Вяземского о ходе суда государыня написала: "При экзекуциях, чтоб никакого мучительства отнюдь не было и чтоб не более трех или четырех человек" (там же). Об этой переписке и говорится в письме.

² его и отослала в Москву. 9--го судьи подписали сентенцию. 10--го состоялась казнь в Москве на Болотной площади. Пугачев и Перфильев были "приговорены к четвертованию, остальные к повешению. Казнь Чики должна была состояться в Уфе, где он злодействовал. И Пугачев, и Перфильев были избавлены от мучительной казни. Вяземский передал палачу тайное повеление Екатерины II и тот вместо четвертования сразу отрубил голову грозному самозванцу, еще недавно истреблявшему дворянские семьи с чадами и домочадцами вплоть до грудных детей. Столь явное нарушение оглашенного приговора на глазах огромной толпы дворян, жаждавших отмщения, было объяснено "ошибкой палача" (Крест. война. Т. 3. С. 424--431).