Приглашаем посетить сайт
Соловьев (solovyev.lit-info.ru)

Даламбер - Екатерине II, 1763 г.

X.

Даламбер Екатерине.

(1763 г.).

Государыня! Снисходительность, с которой вам угодно было бросить взгляд на мои слабые труды, и милости, которыми вы осыпаете меня, как автора, дают мне смелость поднести вашему императорскому величеству новое издание моих сочинений: «Melanges de litterature» и «Les elements de musique». Как бы я был счастлив, если бы хотя одна страница из этих пяти томов могла принести пользу драгоценному делу воспитания, от которого я вынужден был отказаться по недостатку способностей и в силу независящих от меня обстоятельств.

Но, государыня, мне кажется, что великому князю, имеющему по счастью такую мать, как вы, не нужно ни воспитателей, ни книг.

Французская академия, пожелавшая, чтобы я сообщил ей письмо, которым ваше императорское величество изволили почтить меня, единогласно решила занести его в протокол, как драгоценное доказательство милостивого благоволения, которым величайшая из монархинь вселенной удостаивает ученых; теперь этот документ, столь драгоценный и славный для философии, стал — если смею так выразиться — общим достоянием всех тех, которые ее разрабатывают, и век они делят со мной и мою признательность и мое счастье.

Вы приобрели, государыня, среди нации, свободной и мыслящей, людей, преданность которых потому уже вполне искренна, что она добровольна, и поклонение которых потому уже вполне справедливо, что оно просвещенно.

Ваше императорское величество, почтив меня письмом, осыпали меня еще сверх меры своими милостями, предложив мне через посланника целое состояние и самые лестные знаки отличия; но, государыня! Если бы и нашлись такие доводы, на основании которых я мог бы решиться покинуть Франции и друзей и взяться за труд, несоответствующей моим силам, — то самым убедительным из них было бы письмо ваше; выгода же и почести имели бы для меня гораздо меньшее значение.

— и вы, государыня, зная так хорошо все движения сердца, не можете не понять меня), что чувствую себя обязанным впредь удовлетворяться только молчаливым удивлением и благоговением перед вами; но если теплота и искренность моих чувств могут выкупить их безвестность и если вашему императорскому величеству и за безмерными и почтенными трудами вспомнится мое имя, я умоляю вас верить, что воспоминание о добродетелях и милостях ваших всегда будет жить в моем сердце, что воспоминания яти будут мне утешением и усладой в моем уединении, что именем всех философов я горячо желаю вам счастья и слали и что в глубине души моей храню к вам неискоренимую привязанность и вечную признательность.

С этими чувствами и глубочайшим почтением я буду пребывать всю жизнь... и т. д.

Раздел сайта: