Приглашаем посетить сайт
Сомов (somov.lit-info.ru)

Бекасова А. В.: История о том, как прививали оспу российскому двору

История о том, как прививали оспу российскому двору

На одном из горельефов, украшающих зал Московского сената, Екатерина II, которая представлена в виде Минервы, дает дракону, терзающему дитя, ужалить свою обнаженную ногу. Возле Гиппократ, окруженный матерями подающими ему детей. Он указывает на совершающийся подвиг. Девиз горельефа: «Своею опасностию других спасает». Дракон в этой аллегорической композиции олицетворял оспу.

Оспа была одной из тех страшных прилипчивых болезней, которые уносили тысячи жизней, не щадя обитателей ни хижин ни дворцов. Наивысшего апогея эпидемии натуральной оспы в Западной Европе достигли в XVIII в. Заинтересованность аристократии в поисках защиты против этой тяжелой болезни стимулировала научное изучение с давних пор существовавших способов предохранения от оспы.

Известная на Востоке инокуляция - предохранительное заражение натуральной оспой - стала популярной в аристократической среде благодаря усилиям супруги английского посла в Константинополе леди Мэри Вортлей Монтегю. В немалой степени этому способствовал и успешный результат «королевского» эксперимента. После того, как была проведена пробная инокуляция оспы преступникам, приговоренным к смертной казни, а затем детям-сиротам церковного приюта, в 1721 - 1722 гг. оспу привили детям короля и другим членам августейшего семейства.

После искусственного заражения, инокулируемые заболевали легкой формой оспы, которая создавала у них иммунитет к эпидемиям натуральной оспы. Правда, так как «прививная оспа» была также опасна, как и натуральная, то всегда существовала опасность возникновения эпидемий. Но несмотря на это, метод стал получать распространение не только в Англии, но и в других странах Европы.

В России с конца XVII в. пытались установить контроль за распространением наиболее опасных инфекционных заболеваний. В 1680 г. был издан указ, призванный защитить особу государя от опасности заразиться «лихорадкою и оспою или иными какими тяжкими болезнями». Запрещалось посещать двор всем, у кого в домах была зараза. За нарушение указа виновные подвергались «великой опале»: у них могли даже отобрать имения.

Но на практике оказалось, что контролировать исполнение подобных распоряжений было чрезвычайно трудно. Хорошим тому примером может служить печальная судьба императора Петра II. Князь А. Д. Меншиков, всячески старался оградить своего будущего зятя от оспы. Когда, потерпевшего фиаско в придворной борьбе, светлейшего выслали из столицы, его место занял князь А. Г. Долгорукий. Он также собирался выдать свою дочь замуж за юного императора. Состоялось обручение, и все готовились к пышной свадьбе, когда одна из дочерей Долгорукого заболела оспой. Пренебрегая опасностью, он продолжал бывать во дворце. Развязка была молниеносной: юноша заразился и 18 января 1730 г. скоропостижно скончался.

В дальнейшем был издан целый ряд законов, направленных на то, чтобы не допустить оспу ко двору. Так в указе 1742 г. Елизавета Петровна, видимо не забывавшая об участи племянника, установила точные сроки, в течение которых не могли посещать императорский дворец те, в чьих домах была оспа: для переболевших - 6 недель после выздоровления, а для их домашних - 4 недели.

В 1767 г. оспа посетила австрийский двор: умерла одна из принцесс, а императрица Мария Терезия чудом осталась жива. Испуганная Екатерина II, «весьма интересовалась тем, останутся ли у больной рябины». За этим стоит не просто естественный страх женщины потерять внешнюю привлекательность, но беспокойство за свою судьбу на российском престоле. В создании образа государыни в сознании подданных далеко не последнюю роль играл ее внешний облик.

графиня А. П. Шереметьева. Она была невестой Н. И. Панина, наставника великого князя, ежедневно посещающего наследника. Жизнь цесаревича, великого князя Павла Петровича, от которой во многом зависела и прочность положения на престоле его матери, оказалась в опасности.

Даже спустя год, когда тревожные дни остались уже далеко позади, Екатерина II не без волнения вспоминает о пережитом тогда страхе. «С детства меня приучили к ужасу перед оспою, - писала российская императрица прусскому королю Фридриху II, - в возрасте более зрелом мне стоило больших усилий уменьшить этот ужас, в каждом ничтожном болезненном припадке я уже видела оспу. Весной прошлого года, когда эта болезнь свирепствовала здесь, я бегала из дома в дом, целые пять месяцев была изгнана из города, не желая подвергать опасности ни сына, ни себя».

Екатерина II предпочла рискнуть. Она разработала грандиозный придворный ритуал привития оспы: решив, сначала привить оспу себе, а затем передать «оспенную материю» для прививки сыну-наследнику, а от него и всем придворным. Умело использовав старинное поверье о том, что, давая свою «оспенную материю» другим, человек тем самым подвергался смертельной опасности, Екатерина II представляла себя в образе матери-императрицы, которая жертвует жизнью ради здравия и благополучия сына-наследника и всех подданных. Эта символика была понятна и позднее была с готовностью принята окружающими.

В воскресенье вечером, 12 октября английский врач Димсдейл, вместе с сыном-ассистентом и с больным ребенком, были в тайне от всех проведены прямо в покои императрицы в Зимнем дворце. Там ей и была привита оспа.

На следующий день Екатерина II переехала в царскосельский дворец, куда последовала за ней и вся свита. Можно легко себе представить ужас дам, фрейлин и кавалеров, которые сопровождали императрицу на прогулках, вели непринужденную беседу за обеденным столом, а по вечерам играли с ней в карты. Так прошли 6 дней, пока, наконец, у Екатерины II не выступила оспа и она не уединилась в своих внутренних покоях до полного выздоровления.

«На благополучное и всерадостное освобождение Ея Императорского Величества от прививания оспы» Михайла Херасков писал:

«Возможно ль было нам то время не грустить,
Как ты отважилась яд в кровь свою пустить
Мы духом мучились, взирали на законы,
И зараженными являлися нам оны.

И зараженными щитали мы себя...»

Досадная случайность - цесаревич заболел ветрянкой как раз в то время, когда ему предполагалось привить оспу от императрицы, - не нарушил общего замысла.

Недостатка в желающих привить себе оспу теперь уже не было - все почитали за особую милость получить «оспенную материю» от самой императрицы. И материя щедро раздавалась наиболее приближенным, как раздавались титулы, придворные звания, деревни и дома. По подсчетам Димсдейла только в Петербурге, не считая Москвы, куда он вскоре отправился по просьбе Екатерины II, инокулировались около 140 аристократов.

10 ноября оспа привили и Павлу Петровичу. А 17 ноября, накануне обнародования манифеста об объявлении Россией войны Оттоманской Порте, Екатерина II с удовольствием описывала в письме к гр. И. Г. Чернышеву результаты своей блестящей победы: «Ныне у нас два разговора только: первой о войне, а второй о прививании. Начиная от меня и сына моего, который также выздоравливает, нету знатного дома, в котором не было по нескольку привитых, а многие жалеют, что имели природную оспу и не могут быть по моде. Граф Григорий Григорьевич Орлов, граф Кирилл Григорьевич Разумовской и безчисленных прочих прошли сквозь руки господина Димсдаля, даже до красавиц, как княжны Щербатова и Трубецкая, Елизавета Алексеевна Строганова и многие, коих долго прописать было покорились сей операции. Вот каков пример. Месяца с три никто о сем слышать не хотел, а ныне на сие смотрят как на спасение».

«знатные персоны» и «чужестранные министры» и собрались в парадных покоях «для принесения императрице и наследнику всеподданнейшего благодарения за великодушный и знаменитый подвиг». По-видимому, именно к этому времени у наследника окончательно прошли оспины. В придворной церкви в Зимнем дворце была совершена литургия, затем благодарственное молебствование. В этот день в Петербурге звонили колокола, во всех церквях совершались молебствования, а в ночь все дома были иллюминированы.

Именем Святейшего Синода императрицу и наследника речью поздравил архиепископ Гавриил, а именем Правительствующего Сената - граф К. Г. Разумовский. На поздравление Сената Екатерина II ответила так: «Мой предмет был своим примером спасти от смерти многочисленных моих верноподаных, кои не знав пользы сего способа, онаго страшась, оставалися в опасности. Я сим исполнила часть долга звания моего; ибо, по слову евангельскому, добрый пастырь полагает душу свою за овцы». День 21 ноября был объявлен праздничным и ежегодно отмечался во всех городах империи.

был изображен грудной портрет государыни в короне и мантии; а на другой - храм Эскулапа, перед которым лежит поверженная гидра. Из храма выходит императрица и ведет с собою наследника престола, оба исцеленные от привития оспы. Навстречу им спешит обрадованная Россия с младенцами; наверху надпись: «Собою подала пример», а внизу: «1768 г. октября 12».

Позднее, в 1787 г., было завершено строительство Московского сената. Одно из помещений здания украшали 18 горельефов из алебастра, аллегорически изображающих славные деяния, которые прославили царствование Екатерины II. С описания подвига, посвященного оспопрививанию, мы и начали наше сообщение.

Раздел сайта: