Шишков А. С.: Анекдоты о Екатерине Великой (старая орфография)

Екатерина въ разсматриванiи делъ, а особливо касающихся до обвиненiя людей, или до решенiя участи человеческой, была такъ осторожна, что, кажется, сама благость не могла превзойти Ее въ человеколюбiи. Однажды, занимаясь делами, читаетъ Она бумаги. Въ кабинете у Ней была тогда девица Александра Васильевна Энгельгардтъ, племянница Князя Потемкина, которую Она очень любила. Екатерина, по прочтенiи бумаги, хотела подписать; но вдругъ остановилась, подумала немного, выдвинула ящикъ, положила ее туда, и опять задвинула. Потомъ, оборотилась къ девицъ Энгельгардтъ и спросила y нее: "Знаешь ли ты, зачемъ Я эту бумагу спрятала?" -- "Не знаю, Государыня." -- "За темъ," продолжала Екатерина: "что надобно подписать приговоръ, а Я чувствую Себя скучною. Скука внушаетъ суровость. Въ такомъ расположенiи духа не должно приступать къ решенiю подобныхъ делъ: я уже это надъ Собою испытала. Мне случалось, что Я въ веселый часъ, прочитавъ то, что решила въ скучный, находила Себя слишкомъ строгою, и Сама, решенiемъ Своимъ, была недовольна." --

приличное богине красныхъ сихъ высотъ. Она по утрамъ, одетая просто, любила прогуливаться въ садахъ. Обыкновенно хаживала Она съ Марьею Савишною Перекусихиною, долговременно при Ней служившею. Однажды идутъ оне обе по одной изъ тенистыхъ аллей сего сада. Ихъ обгоняетъ молодой, статный мужчина, который заглядываетъ въ глаза Императрицы, думая, можетъ быть, увидеть прекрасное личико; но, не найдя ожидаемаго, продолжаетъ путь свой, не снимая шляпы. Moнархиня, пропустя его немного, обращается къ сопутнице Своей, и говоритъ ей: -- "Какой невежа!" -- Госпожа Перекусихина, по доброте сердца своего, опасаясь, чтобъ Императрица, прогневясь не приказала ему остановиться, сказала къ его оправданiю: -- "Государыня! конечно этому человеку никогда не случалось Васъ видеть." "Я въ этомъ уверена," отвечала Екатерина: "да Я и виню его не за дерзость передъ Царемъ, а только за неучтивость передъ женщинами." --

Въ другое лето, въ томъ же Царскомъ Селе, Екатерина, прогуливаясь по саду, видитъ поставленную на дороге маленькую, искусно выработанную мельницу, на которой написано: -- и тутъ же означено имя Преображенскаго полку солдата. Государыня, удивляясь красивости этой игрушки, сделанной рукою солдата, приказала ее взять и отослать въ Петербургь; къ Начальнику того полка, Графу Татищеву, приказавъ его уведомить, где и какъ Она нашла ее. Татищевъ призываетъ къ себе солдата, и хочетъ наказать его за дерзость поступка, но въ то же время получаетъ отъ Императрицы, со вложенiемъ пятидесяти рублей, записку, следующаго содержанiя: "Деньги солдату отдать, и наказанiя инаго не делать, какъ только при собранiи въ полку прочитать ему, какой штрафъ полагается тому, кто на чужой земле, не спросясь хозяина, мельницу построитъ."

Екатерина Великая не любила пословицу: близъ Царя и часто говаривала: "Какъ Мне хочется, чтобъ подъ Моимъ правленiемъ пословицу эту забыли." Она хотела и сделала. Действительно, при Ней, мысль сiя не только была забыта, но превратилась въ противную: близъ Екатерины -- близъ счастiя. Любимая поговорка Ея была: Изреченiе, достойное сердца великой Екатерины! Подлинно, добрые Цари Сами наслаждаются жизнiю и даютъ наслаждаться другимъ.

Екатерина не благопрiятствовала единоторжiю, зная, что торговля и промыслы, предоставленные въ одне руки, прибыльны для казны, но тягостны для народа. При самомъ начале восшествiя Своего на Престолъ, уничтожила Она откупъ Таможенныхъ сборовъ, отданныхъ предъ темъ купцу Шемякину, приказавъ заплатить ему убытокъ по его показанiю. Соль и вино, хотя по древнимъ постановленiямъ принадлежали къ Царскимъ сокровищницамъ, всегда были казенныя, и приносили важный доходъ, однако жъ Екатерина приказала заготовлять соль учрежденнымъ местамъ отъ Правительства, и для того только продавать, чтобы народъ не былъ притесненъ откупами, предоставя всякому свободу пользоваться мелочною продажею. Винный откупъ хотя безпрестанно возрасталъ, и въ Ея время простирался уже до двадцати милiоновъ, но желанiе Ея всегда стремилось къ тому, чтобы разделить оный по городамъ и селенiямъ, какъ можно мелочнее, и во многiя руки: сочиненный Ею Винный Уставъ ясно то свидетельствуетъ. Въ 1794 году, въ бытность Президентомъ Коммерцъ-Коллегiи Державина, поданъ ему былъ проектъ отъ некоторыхъ знаменитыхъ особъ, коими просили они отдать имъ на откупъ табакъ и некоторые другiе продукты, за что предлагали казне доходу десять милiоновъ, и впредь хотели торговаться: Державинъ представилъ сей проектъ Екатерине. Она въ тоже самое время прочла его со вниманiемъ отъ начала до конца, хотя оный на несколькихъ листахъ написанъ былъ, и написавъ нечто на лоскутке бумаги, отдала Державину сей лоскутокъ вместе съ проектомъ, не сказавъ ни слова. Державинъ, по прiезде домой, прочиталъ следующее: "Проекторамъ знать не известно, что на подобные откупы и прожекты въ Успенскомъ Соборе на престолъ, въ Москве, положено проклятiе въ царствованiе Царя Алексея Михайловича, понеже Имперiи и торгу разорительны. Чево имъ объявить."

Екатерина умела ободрять достоинство и заслуги, возбуждая ревность къ онымъ, не токмо вещественными наградами, но и похвалою, и заботясь Сама сочиненiями Своими предавать ихъ потомству. Здесь предлагаются два примера:

Когда построена была въ 1798 году новая каменная церковь въ Александроневскомъ монастыре, которая, по повеленiю Ея, созидалась подъ смотренiемъ Новогородскаго и Санктпетербургскаго Митрополита Гаврiила: то Она, въ вознагражденiе за сiи труды, приказала изобразить портретъ его въ мраморномъ барельефе. Когда оный былъ готовъ, то при освященiи храма и перенесенiи мощей Святага Великаго Князя изъ старой церкви въ новую, приказано было и портретъ сей поставить въ семъ зданiи; причемъ поручено было Державину, бывшему тогда при ней Статсъ-Секретаремъ, сделать къ оному надпись. Онъ исполнилъ сiе, представя притомъ и другую, на перенесенiе мощей Святаго. Сiи надписи были следующаго содержанiя:

ПЕРВАЯ:

На мраморъ сей взирая,
Не представляется ли онъ?
О, нетъ ! -- се образъ Гаврiила:
Екатерина имъ сей храмъ соорудила.

Когда невидимо на брань незапну съ Шведомъ,
Съ перуномъ Александръ ходилъ къ намъ въ помощь съ небомъ,
Тогда наставникъ душъ, смиренный Гаврiилъ,
Екатерининой щедротой храмъ построя,

И умолилъ почить Святаго въ немъ Героя.
Изъ перваго жилища своего.
Страшися Росскiй врагъ, не разбуди его !

но Екатерина, поблагодаривъ Державина, ни одной изъ сихъ надписей не употребила въ дело; а написала Сама, собственною Своею рукою, къ портрету Митрополита следующую,начертанную при ономъ надпись:

"Во имя Святой Живоначальной Троицы, трудами Преосвященнаго Mитрополита Гаврiила Новогородскаго и Санктпетербургскаго, сей храмъ заложенъ въ 30 день Августа 17-- года, созданъ и освященъ въ 30 день Августа 1790 года, въ присутствiи благочестивой Императрицы Екатерины II." --

Въ томъ же году, когда начальствующiй флотомъ Адмиралъ Чичаговъ отправился обратно въ Ревель, где было только десять линейныхъ кораблей, и когда при прощанiи съ Императрицею, Она изъявила ему опасенiе, что Шведскiй Флотъ, состоящiй изъ тридцати кораблей, можетъ прiйти и напасть на него прежде, нежели успеетъ онъ соединиться съ Кронштадтскою эскадрою, то Адмиралъ сей отвечалъ ей хладнокровно и кратко: "Богъ милостивъ, вить не проглотятъ!" Сей простой ответъ весьма полюбился Екатерине. Известно, что после того флотъ Шведскiй, троекратно превосходнейшiй нашего, пришелъ въ Ревель, напалъ на стоявшiе тамъ десять кораблей, и не только не ихъ, но съ немалымъ урономъ и потерею кораблей былъ отбитъ и прогнанъ. Императрица, за сей подвигъ, щедро наградила Чичагова, и впоследствiи времени приказала изсечь изъ мрамора бюстъ его, съ темъ, чтобы поставить оный въ Своемъ Эрмитаже, где онъ и ныне находится. Въ 1791 году, въ понедельникъ на Святой неделе, когда Она, по обыкновенiю Своему, совсемъ великолепiемъ Двора, после вечерни, изволила посещать Свое увеселительное обиталище, подошла Она, къ удивленiю всехъ, къ Державину, и взявъ его за руку, повела, не говоря ни слова, во внутреннiя комнаты Эрмитажа. Тамъ, остановясь передъ упомянутымъ бюстомъ, сказала: -- "Я люблю чтить заслуги; вотъ бюстъ Адмирала Чичагова; сделай къ нему надпись." -- Тутъ пересказала Она ему все подробности, при нападенiи Шведовъ случившiяся, и потомъ примолвила: "Надобно въ сей надписи поместить собственныя слова его, а особливо слова: вить не проглотятъ." -- Державинъ, во исполненiе воли Ея, сочинилъ несколько надписей, но все оне показались Ей не довольно выразительными. Наконецъ, Сама Она сочинила надпись прозою, которая и вырезана подъ бюстомъ:

Съ тройною силою шли Шведы на него,


Отразивъ пленилъ, и победу получилъ.