| Приглашаем посетить сайт |
|
Прутков (prutkov.lit-info.ru)
|
Скульптурные изображения Екатерины II (к эволюции аллегорического образа)
В обширной иконографии Екатерины II наибольшей популярностью пользуются живописные и гравированные портреты. Давно уже стали привычными традиционные определения «типов», именуемых по оригиналам художников — П. Ротари, В. Эриксена, Ф. Рокотова, А. Рослина, Д. Г. Левицкого, И.?Б. Лампи... Скульптурные изображения императрицы во всем их многообразии известны сравнительно мало. Между тем, они интересны, значительны и заслуживают пристального внимания, прежде всего потому, что прижизненные статуи и бюсты Екатерины II гораздо отчетливее передают идейный пафос эпохи. Как правило, в них варьируется персонифицированный аллегорический образ идеальной государственной власти, который создавало общественное сознание и в значительной степени формировала сама императрица. На протяжении трех десятилетий ее царствования этот образ менялся. В его эволюции, наряду с другими явлениями, нашло отражение возникновение и развитие классицизма в изобразительном искусстве России последней трети XVIII века.
В поразительной «многоликости» скульптурных изображений Екатерины II безусловно сказались и требования заказчиков, и творческая индивидуальность того или иного мастера. Лучшие портреты были исполнены в России — не случайно этот период называют «золотым веком» русской пластики. Следует отметить и некоторые работы иностранцев, носившие «программный» характер. Не ставя своей целью перечисление всех относящихся к теме произведений, хотелось бы по возможности расширить их круг, привлекая редкие музейные экспонаты, а также статуи и бюсты, о создании которых известно только из литературных источников.
Аллегорические образы Екатерины II, разумеется, не были специфически «скульптурными». Напротив, в большинстве случаев они непосредственно соотносятся с написанными почти одновременно литературными сочинениями, сюжетами картин, гравюр, театральных спектаклей и народных зрелищ. Так, коронация императрицы сопровождалась грандиозным маскарадом «Торжествующая Минерва» (стихи для него писал М. М. Херасков, хоры — А. П. Сумароков). Героический облик «российской Минервы», сидящей верхом на коне (возможно намек на имевший место поход «во главе всех войск») запечатлен Г. И. Козловым в аллегорическом рисунке «Восшествие Екатерины II на престол» (известен по гравюре 1762 г.).
в наши дни произведение — сделанный в величину натуры поясной бюст «Екатерина II в образе Минервы» (последний раз он экспонировался в 1905 г. на знаменитой выставке в Таврическом дворце). Необычайно любопытна имеющаяся на нем надпись по-польски: «Дорогой подарок от моей Благодетельницы. 1765». Есть основания предполагать, что в свое время портрет принадлежал Станиславу Августу Понятовскому, ставшему королем в 1764 г. при активном содействии русской императрицы.
После знакомства с этим бюстом едва ли не идентичным с иконографической точки зрения покажется профильное изображение, представленное на медали «В память восшествия на престол Екатерины II» (1767, мастер И.?Г. Вехтер). В числе более поздних вариаций — повторяющие медаль гравюры и отлитый в нескольких экземплярах небольшой бронзовый бюст работы П. Анжи (1781). Примечательно, что статьи царствующей благодетельницы в виде Минервы заказали для своих графских усадеб Н. П. Шереметев и З. Г. Чернышев. Украсившая Чесменский дворец мраморная фигура «Екатерина II в образе Минервы» была создана М. И. Козловским в 1785 г. — тогда в используемой аллегории подразумевалось уже не обретение престола, а морские и сухопутные победы России, направляемые волей Екатерины.
Одновременно с образом воительницы находит воплощение образ «божественной», увенчанной лаврами покровительницы искусств. Именно так, окруженной Музами и Добродетелями, показана императрица на полотне итальянского живописца С. Торелли (1770). Чуть позже во Франции была выполнена по инициативе А. С. Строганова скульптурная композиция «Екатерина II в образе Минервы, восстанавливающей искусства на руинах античности» (Ж.?П.?А. Тассар). Зачастую аллегорические мотивы переплетались, вполне органично увязанные друг с другом, как, например, в терракотовой группе И. П. Прокофьева, поднесенной вел. кн. Павлу Петровичу (1782). Характерно и тематическое содержание «балета», поставленного в 1777 г. воспитанниками Имп. Академии художеств, «в котором изображались знаменитые победы Россиян, счастливо поспешествовавшие распространению Наук и Художеств под скипетром царствующей в России Минервы».
«Наказ», — этому были посвящены самые значительные скульптурные произведения эпохи классицизма. В основном замыслы носили монументальный характер, от многофигурных рельефов в залах заседаний Сената до портретных статуй в общественных местах и частных владениях. Из станковых барельефов и бюстов нельзя не вспомнить одну работу приехавшей в Петербург М.?А. Колло, отмеченную подчеркнутой простотой и камерностью, — это «античную» головку со строгой диадемой и покрывалом на голове (1769) Екатерина II решила послать в подарок Вольтеру.
В целом, статуарную пластику 1770 – 1790?х гг. отличал широкий диапазон аллегорических сопоставлений. Наряду с Минервой появляется богиня Кибела, мать богов и владычица всего земного, покровительница городов и государства. Одноименная бронзовая статуя работы Ж.?Д. Рашетта была поставлена в двенадцатиколонном храме в Полюстровском парке графа А. А. Безбородко (1788). Для Воспитательного дома на Царицыном лугу И. П. Прокофьев вылепил большую группу «Екатерина II в образе Теллы» (1791). Богиня земли-кормилицы, «одною рукою держа за край мантии, прикрывает ею двух сирых младенцев, а другую руку приближа к сердцу, показывает сердечное свое о них соболезнование», это изображение, — пишет современник, — «означает оказанное монархинею нашею... милосердое попечение к несчастнорожденным, коим не только даровала она жизнь, но и воспитав учинила их благополучными и полезными отечеству согражданами».
— и жрицей очутилась
«Видение Мурзы», вдохновленные программной картиной Д. Г. Левицкого «Екатерина II в храме богини Правосудия» (1783), еще более близки скульптурным изображениям императрицы. С аллегорическими атрибутами Фемиды ее представил М. И. Козловский в мраморной статуе, законченной в год смерти Екатерины (1796). Однако, непревзойденной вершиной, как в портретном, так и в идейно-смысловом отношении. оставалось монументальное произведение Ф. И. Шубина «Екатерина II — законодательница» (1789), где в полной мере выразились возвышенные идеалы русского Просвещения.